— Хоть на корабль выпускай в качестве пылесоса, — по-мальчишески улыбался Чак, глядя на меня с поднятым забралом волкошлема.

За время пребывания на Терре он прилично оброс. Из его костюма на меня взирал будто вылезший из заморозки древний, довоенный, косматый и бородатый лесоруб.

— Только не на «Обаму», — отозвался я устало. — А то сожрет нам всю электронику, расщепив на воду кислород, озон и метан с бутаном.

— Погоди-ка… Я понял твой замысел! Да ты чёртов гений! — восхитился Чак.

Я заглянул в его расширенные каре-зеленые глаза. Маг был под воздействием стимпака, и, скорее всего, уже не один день.

«Ничего, Чак, потерпи еще немного. Скоро твоя война закончится. Вернёшся на свою Землю и забудешь свою идею перемещать Самалит на Терру», — мысленно говорил я сам с собой так, чтобы он не услышал, попутно забирая со стола модифицированный Генезис и пряча его в нагрудные боксы разгрузки.

— Ты просто выкинешь его на Терру и одним махом победишь весь Тирипс. При этом Жатва не произойдет, так как Генезис сохраняет жизнь его носителя внутри себя навечно, — продолжал Чак. — Ну ладно, это здорово. А как быть с кораблями Чёрных Звёзд и с флотом АF на орбите Свит-236?

— Есть записи бортовых компьютеров. По ним я с помощью предвидения вычислю координаты всех кораблей в их моменте пути с погрешностью на Шаг Странников и, как ты правильно сказал, закину им в вентиляцию первичный Генезис, — озвучил я наконец свой план.

— И это всё один? Мы с командой сможем помочь в рассылке. А зачем тебе крабы? Отпустил бы обратно на Свит.

— Крабы отомстят всем, кто бомбил их планету, и сейчас ждут на орбите, а потом мирно полетят всей популяцией на Терру. За четыре года пути наша планета очистится достаточно для их переселения. Так я выполню формулу Жатвы, не совершив саму Жатву.

— И дашь по ушам Чёрным Звёздам, — добавил Чак.

— Не всем, к сожалению. Да и на Терре полно магов, что смогут успешно сопротивляться Генезису.

— Я посмотрю, как у них это получится, — сверкнул Чак из-под бороды саркастической улыбкой.

— Только всё это надо сделать максимально быстро, — произнёс я, не замечая, что уже некоторое время мы говорим в спирит-канале.

— Слушай… — заговорщицки произнес Мяч — До меня только щаз дошло. Ты же Хелл Клаус. Это как Санта Клаус для плохишей. И ты за одну новогоднюю ночь разнесешь все подарки всем плохим парням.

— Похоже, всё было предрешено с точностью даже до твоего имени, — добавила Эйни.

Они засмеялись, предвкушая быструю победу над врагом, а я снова задумался. Я думал о том, не являемся ли мы в этой всей истории оленями, а не сказочными эльфами, но других вариантов, как и пути назад, больше не было.

Мячу уже не терпелось.

— Ну что, когда начнём?

— Давайте соберёмся в рубке, — предложил я, бросая взгляд на Глубочайшего из рода, который передвигался по бывшей тюрьме и заботился о своей армии. Он был облачен в такую же, как у всех, броню, а на его единственной клешне грозно выступали имплантированные лазерные резаки.

Его Спирит-навык был невелик, всего лишь равный единице, но это было предвидение, означавшее, что бить террарианский флот будут совершенно невидимые для разведки Тирипса крабы. Я вспомнил последнюю войну Тирипса с положительными: одиннадцать тысяч адептов Спирита против почти пятидесяти тысяч отрицательных. Спирита снова меньше, но на этот раз он победит.

Каким станет новый террарианский мир после того, как я сделаю то, зачем меня призвал Спирит, я не знал, однако ясно понимал одно: у Терры будет шанс начать всё заново.

Глава 36. Яжговорил

«Обама-первый» на световой скорости вошёл в орбитальное пространство Свит-236, чем вызвал атмосферное волнение, создав на непрерывной облачной глади пенящиеся и расходящиеся волнами, словно круги на воде, серые следы. Торможение оказалось жестким, но по-другому было нельзя. На орбите вершился стальной хаос. Террарианцы спешно покидали крупные суда, пересаживаясь в спасательные шлюпки и корабли поменьше, истребители и крейсера. Впервые адепты отрицательных столкнулись сразу с двумя напастями — слаженной командой Странников Спирита и вездесущими аморфными зелеными слизнями, поглощающими всё на своём пути. Мяч и Эйни перемещались по рубкам кораблей как сумасшедшие, разбивая одну за одной колбы с модернизированным Генезисом. Атака была настолько внезапной, что сигнал тревоги слишком поздно прозвучал по всему флоту. Казалось, слизни вообще не реагировали на лазерные лучи и спокойно подставляли себя под очереди турелей и штурмовиков. Однако вместо долгожданной победы над аморфным врагом те получали лишь прожженные дыры на многие этажи ниже относительно гравитационных генераторов. Биологическое оружие цеплялось за жизнь, вгрызалось в проводку кораблей, двигалось по вентиляции, умышленно выбирало места, где его ждало больше всего солдат, и с ходу бросалось в атаку, прожигая баррикады, словно паяльник — обычную пластмассу. Магов и прочих кастеров Генезис старался обходить и, справившись со штурмовиками, давил их числом, умнея с каждой секундой.

— Сэр, с линкоров «Солнце-два» и «Фрида» отстыковываются спасательные капсулы! — доложил ответственный за навигацию офицер, поворачиваясь вполоборота к капитанскому мостику, откуда напряженно всматривался вдаль подтянутый не по годам, крепкого телосложения, с подстриженными под площадку волосами полковник Керчер.

— «Зубостай», связь с «Солнцем-два» и «Фридой»!

/Есть связь! — отрапортовал бортовой компьютер.

— Говорит Керчер с «Зубостая», что у вас происходит? Ответьте, вы меня слышите?

Рубка замерла в ожидании.

— Капитан Вац, повторять запрос! Мизориус, активировать бортовые щиты! Подполковник Лоренз, доложите, что там видно?

Лоренз, худощавая чернокожая женщина в белоснежном обтягивающем комбинезоне, что только подчёркивал её худобу, закатила большие карие глаза так, что в её глазницах окружающие увидели лишь белесые сферы, по которым бежали алые всполохи Тирипс-силы.

— Всё в огне! Они везде! — начала она на приподнятых тонах, будто то, что она видела и чувствовала, было прямо тут, а не где-то на других судах.

— Кто они?

— Ген…Генезис! — пробормотала она и, опередив полковника Керчера с вопросом, выкрикнула, скривившись от боли: — Спирит! Это оружие Спирита!

— Как это возможно? Диверсия? Предательство⁈ — зарокотала рубка многими голосами. В ответ полковник до скрипа стиснул зубы.

— Это Странники Спирита, я вижу цифру! Их пятеро! Они несут нам кару! Линкоры и два десантных судна заражены! — продолжала видящая.

— Тирипс! Внимание, пси-лига, отразить пути Странников от «Зубостая»! «Зубостай», левый борт, ракетные орудия к бою! Готовь фотонную дугу! — прокричал полковник и со скоростью бывалого мага, поразив всех присутствующих, начал заливать в тирипс-канал чертёж сложного заклинания — неведомо откуда взявшегося у него, не хватающего звёзд с неба, щита от Странников.

/Капитан, обозначьте цели для фотонной дуги и ракетных турелей.

— Огонь по всем линкорам и крупным судам, с которых происходит эвакуация! — приказал Керчер.

— Но, господин полковник! — взмолился старший борт стрелок. — Это же наши. Вас и нас отлучат!

— Все, кого убьют Странники, попадают к ним в рейтинг. С каждым сбитым кораблём они становятся сильнее. Отлучение беру на себя! — поднял он правую руку, принося экипажу клятву.

Скрываться более не было смысла. Керчер глянул на свои руки, сжатые так, будто он пытался согреть внезапно замёрзшие ладони. Пальцы тронули простенькое обручальное кольцо и медленно потянули, оставляя вместо него глубокую впадину на темнеющей коже. Вместе с ним спала и скрывавшая его истинный статус пелена. Аура полковника поглотила всех присутствующих, давя силой и холодной злобой. Керчер расправил плечи, будто целую вечность ходил ссутулившись, и стоящие в рубке ощутили в нём не просто отрицательного полковника седьмого ранга, какого всегда в нём видели, а самого настоящего Тирипс-Странника.